Статус. Гнездящийся мигрирующий, частично зимующий вид.

Общая характеристика и полевые признаки. Чайка средних размеров с относительно длинными ногами и узкими крыльями. От крупных белоголовых чаек, кроме размеров, отличается лимонно-желтым клювом и отсутствием на нем красного пятна, от моевок — желтыми ногами. Населяет разнообразные ландшафты от тундровых до полупустынных. Голос очень высокий, с преобладанием визгливых звуков.

Описание. Окраска. Самец и самка в брачном наряде. Голова, шея, зашеек, весь низ и бока туловища, а также рулевые и кроющие хвоста белые. Спина, плечевые, верхние кроющие крыльев, все второстепенные маховые, проксимальные первостепенные маховые, а также крылышко сизые разных оттенков. Все маховые с более или менее развитыми белыми вершинными пятнами, длинные плечевые с белыми вершинными каймами. II—VII (иногда и VIII) первостепенные с черным рисунком, на II он преобладает на обоих опахалах. На III на наружном опахале появляется сизый цвет, на внутреннем он доходит до середины его или более. Далее от IV к VIII сизый цвет все более оттесняет черный к вершине пера: на VII остается лишь узкая черная первязь, на VIII — небольшие парные пятна. Кроме того, на II и III всегда есть довольно большие резко очерченные белые предвершинные пятна, иногда развивающиеся и на внутреннем опахале IV. Расплывчатые белые пятна имеются обычно и на V—VII у нижней границы черного предвершинного рисунка. Ноги желтые, клюв лимонно-желтый.

Самец и самка в зимнем наряде. Верх, бока головы и шеи белые с бурыми пятнами, продольными на темени, щеках и затылке и округлыми или угловатыми на шее. Зашеек обычно белый без пестрин. У переднего угла глаза черноватое полукольцо. Прочее оперение, как в брачном наряде. Окраска неоперенных частей менее яркая, чем летом.

Пуховой наряд (L. c. canus; Cramp, Simmons, 1983). Голова и верхняя часть тела бледно-бурые или серовато-бурые, сильно испещренные резко очерченными точками или пятнами. На затылке, в нижней части шеи, а также на груди и спине пятна часто сливаются в полосы. Нижняя сторона тела очень светло-бурая, иногда почти белая, без резкого рисунка. Клюв черный с розоватым концом, ноги серо-телесные, радужина черно-коричневая.

Гнездовой наряд. Лоб, бока головы под глазами, а также подбородок и горло беловатые с более или менее развитым буроватым налетом. На перьях щёк наствольные бледно-бурые пятна. На темени и затылке довольно густые продольные пестрины охристо-или серовато-бурового цвета. Перья зашейка и верхней части спины, а также малые и средние верхние кроющие предплечья бурые с охристо-сероватыми светлыми каемками. Большие верхние кроющие крыльев буровато-серые одноцветные или с неясными охристо-буроватыми каемками. Задняя часть спины и поясница буровато-охристые или сероватые однотонные, но несколько светлей, чем оперение межлопаточной области или плечевых. Верхние кроющие хвоста белые с охристыми кончиками, иногда с бурыми пятнами. Нижняя часть шеи, грудь, брюшко и бока белые. Поперек зоба идет пестрая перевязь, образованная расплывчатыми бурыми пятнами, такие же пятна есть и на боках туловища. Нижние кроющие хвоста белые, иногда с редкими бурыми пятнами. Рулевые белые с серовато-охристыми каемками на концах и черноватой предвершинной перевязью, более широкой на центральной паре. II—VI первостепенные маховые черновато-бурые с охристо-сероватым клином на внутренних опахалах, VII— XI охристо-сероватые с темно-бурыми предвершинными пятнами и светлыми концевыми каемками. Второстепенные маховые черновато-бурые со светлыми сероватыми внутренними опахалами или сероватые с черновато-бурыми пятнами; на вершинах и по краю наружных опахал развита белая кайма. Перья крылышка окрашены, как первостепенные. Клюв черный с телесным основанием, ноги телесно-розовые.

Первый зимний наряд. От предыдущего отличается сизыми межлопаточными и плечевыми перьями, последние уже с белыми вершинами. Перья задней части спины и поясницы тоже сизые, но с буроватым оттенком, иногда с неясным поперечным рисунком. Прочее оперение от гнездового наряда, но более обношенное и выгоревшее, без охристых тонов.

Первый летний наряд. Отличается от предыдущего сокращением, а иногда и полным отсутствием бурого рисунка на голове, шее, груди. У некоторых особей среди верхних кроющих крыла один-два ряда сизых перьев.

Второй зимний наряд. Голова, шея и низ туловища окрашены, как у взрослых зимой, но пестрины на голове и шее обычно более развиты. Мантия сизая, но со значительно развитым буровато-охристым оттенком, особенно заметным на верхних кроющих предплечья; самые мелкие из этих перьев могут быть сплошь буровато-охристыми. Большие верхние кроющие кисти темно-бурые с серыми пристержневыми пятнами или с того же цвета широкими каймами. Маховые окрашены, как у взрослых, но темный рисунок развит больше, а серый цвет имеет охристый оттенок; белое предвершинное пятно на III обычно менее выражено. Крылышко серовато-бурое. Мелкое оперение края кисти с мелким чешуйчатым бурым рисунком. Рулевые обычно белые, иногда с остатками черноватого рисунка в предвершинной части перьев.

Второй летний наряд. От предыдущего отличается отсутствием бурого рисунка на голове и шее.

Распространение. Гнездовой ареал. Охватывает в основном северную часть лесной зоны Голарктики. Лишь в некоторых регионах (север Скандинавии, Мурманское побережье СССР, побережья Аляски) он выходит за пределы лесной зоны в лесотундру и тундру или в степную зону и даже зону полупустынь (северная часть Казахстана, юг Западной и Восточной Сибири). В бывшем СССР гнездится от Мурманского побережья и Прибалтики до низовий Анадыря и берегов Камчатки. Северная граница гнездового ареала в нашей стране проходит приблизительно между полярным кругом и 70° с. ш., опускаясь к югу от полярного круга лишь на крайнем северо-востоке (от устья Колымы до мыса Наварин на Камчатке). Южная граница проходит через южную Белоруссию (около 47° с. ш.), на Днепре опускается приблизительно до 50° с. ш. в районе Каневского водохранилища и далее проходит между 50° и 53° с. ш. до станции Жарма (к северо-западу от Усть-Каменогорска) в Казахстане, откуда опять поднимается до 50° с. ш. в районе оз. Убсу-Нур в Монголии. Далее на восток до Байкала граница не прослежена. От восточного его побережья она идет до Зейского водохранилища, а дальше на восток опять не прослеживается. Упоминавшееся предположительное гнездование у южных берегов Сахалина и на средних Курильских островах до сих пор документально не подтверждено. В Северной Америке обитает в северо-западной части материка: на восток до Больших озер и 110° в.д., на юг до побережий Британской Колумбии. С конца прошлого — начала текущего столетия наблюдается расширение гнездового ареала в Западной Европе на север и запад. В Нидерланды, на Фарерские острова и в Исландию эта чайка проникла в первые десятилетия нашего столетия.

Зимовки. Зимует у восточных побережий Атлантики, вокруг Европы — от западных берегов Баренцева моря, северной Скандинавии и побережий Балтики до северных берегов Средиземного моря. Во внутренних районах материка сизая чайка доходит на север до Швейцарии, Австрии и Чехословакии. Небольшое число птиц проводит зиму на Черном, Азовском и Каспийском морях. Область зимовки на африканском побережье на восток простирается от Гибралтара до Египта, на юг — до 20° с.ш., изредка встречается на Канарских островах. Зимует также на побережье Персидского залива и у берегов Пакистана. В восточной части ареала в это время года встречается у берегов Сахалина, на юге Приморья, на юг до Японии и Кореи. На восточном побережье Тихого океана зимует от южной оконечности о-ва Ванкувер (Канада) до южной Калифорнии. Во внегнездовое время встречается иногда у восточных побережий Северной Америки в районе о-ва Род-Айленд.

Миграции. По данным кольцевания, птицы, встреченные в Эстонии, покидают западноевропейские зимовки в марте, с зимовок на Черном и Каспийском морях улетают в феврале—марте; молодые на Каспии задерживаются до апреля. На места гнездования первые птицы прилетают обычно до ледохода, когда появляются промоины на реках, озерах и в морских заливах. В Эстонии это происходит в среднем между 18.III и 2.IV, на Белом море - с 20.IV по 7.V, в среднем 28.IV, а на Баренцевом море — в последних числах апреля или в первой декаде мая. В Московской обл. сизые чайки появляются в конце марта — первых числах апреля; в верховьях Камы в районе Чердыни и на Камском водохранилище первые птицы в разные годы отмечались с 14 по 22.IV, массовый пролет протекал здесь с 20 по 25.IV, заканчивалась миграция в середине мая. В верховьях Печоры первые чайки появляются в разные годы с 9 по 26.V, а немного севернее — в среднем течении р. Большая Сыня — лишь 26—29.V. В Северный Казахстан сизые чайки прилетают обычно в первой половине апреля, реже в конце марта. На юг Западной Сибири в Омск, Новосибирскую обл., Томск прибывают с 9 по 16.IV. На Южном Ямале в районе Яр-Сале и на р. Хады-таяхе чайки отмечаются с 13 по 16 и с 22 по 31.V соответственно, а в Кондо-Сосьвинском заповеднике в северном Зауралье — с 24.IV по 21.V, в среднем 7.V. В предгорьях Алтая на р. Катунь в районе Образцовки птицы появляются 21.IV. В среднем течении Енисея в районе пос. Мирный первые птицы отмечаются 4—20.V, массовые миграции начинаются здесь на 10 дней позднее, заканчивается пролет в первой половине июня. На Западном Таймыре в истоках р. Рыбной первых особей наблюдали в 1955 г. только 1.VI. На Байкале в районе островов Чивыркуйского залива и на оз. Рангутай сизые чайки появляются 20-21.IV, а севернее, в бухте Давше, лишь 10-12.V. В среднем течении Лены первых мигрантов видели в 1973 и 1974 гг. 7—12.V, массовые перемещения птиц зафиксированы здесь 11—19.V.

Начало осеннего отлета с Анновых и Семи островов на Баренцевом море начинается в конце августа — начале сентября. В Кандалакшском заливе Белого моря сизые чайки оставляют колонии во второй и третьей декадах августа; при этом в последние годы это происходит на 10-15 дней раньше, чем 15-20 лет назад. Как показало кольцевание, миграции сизых чаек на Белом море протекают с августа по ноябрь. При этом последние сеголетки начинают ее в октябре, когда некоторые особи уже достигают зимовок в Дании. Некоторые молодые чайки из Эстонии появляются на этих зимовках уже во второй декаде июля, большинство достигает их, по данным кольцевания, в ноябре. Из бассейна Печоры птицы отлетают около 20.IX. В северном Зауралье последние чайки отмечены 11.Х.1940 г.. В низовьях Оби пролет наблюдается в первых числах сентября, а в среднем течении его регистрируют до конца октября. На юге Западной Сибири в районе оз. Малый Чан интенсивные миграции отмечаются со второй декады октября, а в конце его и начале ноября часть особей уже достигает зимовок или находится на пути к ним на восточном побережье Каспия, в низовьях Дона или на Азовском море. На территории Кроноцкого заповедника на Камчатке интенсивный пролет наблюдается в сентябре, заканчивается в начале октября. У побережий Южного Приморья хорошо выраженные миграции регистрировались со второй половины сентября до 20-х чисел ноября. На Шантарских островах последние особи держатся до ноября, из района Гижиги отлетают в середине сентября. В Корякском нагорье А.А. Кищинский (1980) отмечал последних птиц 5.IX на р. Ачайваям, в низовьях Апуки 27.IX, до 3.Х здесь оставались только сеголетки. На зимовку на о-в Хоккайдо первые особи прилетают в конце сентября.

Направления осеннего пролета относительно хорошо изучены с помощью кольцевания лишь в некоторых регионах. Установлено, что часть мурманской популяции движется на юго-запад вдоль Скандинавии, достигая берегов Балтийского и Северного морей. Из Кандалакшского залива Белого моря птицы разлетаются по трем направлениям. Самый мощный миграционный поток идет на юго-запад к берегам Балтийского и Северного морей в район Дании. Второе направление — восточное, к вершинам Онежского и Двинского заливов и далее к Черному морю. И третий, северный поток мигрантов направляется к оз. Имандра и затем поворачивает на запад и юго-запад, попадая к Ботническому заливу Балтийского моря. Двигаясь вдоль его побережий на юг, птицы соединяются с юго-западным потоком мигрантов. Небольшая часть чаек продолжает лететь на север, попадает на Западный Мурман и далее огибает северное побережье Скандинавии, Беломорские птицы залетают иногда во Францию, Италию и до побережий Средиземного моря. Эстонские и финские чайки летят теми же маршрутами, что и беломорские птицы, но беломорские сеголетки прибывают на зимовки на 2,5-3 мес позднее, чем эстонские. В Карелии на северо-восточном побережье Ладожского озера пролет идет вдоль береговой линии на северо-запад.

Размножение. Сизая чайка — моногам; возраст первого размножения, степень гнездового консерватизма, а также процесс образования пар подробно изучены у эстонских птиц. Самцы достигают половой зрелости в возрасте 2—3, а самка — 3—4 лет. Самец и самка из одной пары часто зимуют отдельно и весной встречаются на месте гнездования. При этом самец во время образования пары более активен, он же выбирает и охраняет гнездовой участок. Молодые птицы чаще образуют пары между собой. Поскольку самки достигают половой зрелости обычно на год позднее самцов, нередки пары, в которых они на год старше самцов. В 72% случаев пары образуют те же партнеры, что и в предшествующем году, в 28% — новые, при этом у 40% особей прежний партнер жив. Новые пары образуются часто между птицами, гнездившимися в прошлом сезоне недалеко друг от друга.

Диффузно-гнездящийся факультативно-колониальный вид. Гнездятся чайки на большей части ареала обычно небольшими колониями (до 50 пар) или одиночно. Крупные колонии редки. Гнезда располагаются на плоских участках, но часто и. на небольших возвышенностях (буграх, бревнах, камнях). Чайки помещают их на островах, берегах или косах у водоемов. Иногда гнезда могут быть построены среди густой травы, в сырых местах — на торцах пней, сломанных вершинах деревьев или на их стволах на высоте от 0,2 до 6 м, изредка под прикрытием пней или валежин. Некоторые исследователи считают, что гнездование на деревьях на северо-востоке страны — обычное явление. Нередко гнезда устраиваются также на плоских участках скал, иногда на скалистых обрывах или плавнике. Наблюдается тенденция к освоению новых мест гнездования. Так, в Московской обл. и Белоруссии птицы заселяют залитые водой карьеры, оставшиеся после торфоразработок. В Прибалтике они все больше осваивают верховые болота и рыборазводные пруды. В Англии, Швеции, Финляндии, Латвии и Эстонии известны единичные случаи гнездования на крышах.

Размеры гнезд также во многом зависят от окружающей их обстановки. На сухих местах это, как правило, невысокие с тонкими стенками и дном постройки, на сырых - толстостенные и высокие сооружения. В различных точках ареала были зафиксированы следующие размеры гнезд (мм). В Эстонии диаметр гнезда 203—310, в среднем (п = 40) 262; диаметр лотка 140—185, в среднем 158; глубина лотка 25—65, в среднем 39. В Белоруссии средние размеры гнезд (п = 18): диаметр гнезда 261, диаметр лотка 176, глубина лотка 74. На юго-востоке Корякского нагорья (бухта Гека) диаметр гнезда 220—300, в среднем 247; диаметр лотка 125—250, в среднем 185 (п = 19).

На Мурманском побережье и Белом море откладка яиц у одной пары длится, от 3 до 7 дней, очень редко до 14 дней. Интервалы между откладкой яиц в гнезде здесь колеблются от 1,5 до 2 дней, реже яйца откладываются ежедневно. В Эстонии средний промежуток между откладкой яиц немного короче 48 ч; на откладку яиц, особенно в начале гнездования, сильно влияют метеорологические факторы: температура воздуха, воды. В плотных популяциях откладка яиц начинается раньше и часто (но не всегда) протекает быстрее. Сроки начала откладки яиц у каждой самки, по С. Онно, наследственно закреплены и варьируют в разные годы не более чем на 4 дня по отношению к среднему для всей популяции сроку начала этого процесса. Этот показатель не зависит от положения гнезда в центре или на периферии колонии. Молодые особи в возрасте 2—3 лет откладывают яйца в среднем на 4 дня позднее среднего для всей популяции срока.

Повторные кладки на Баренцевом море, по Л.О, Белопольскому (1957), имеют 11% самок, Н.Н. Горчаковская (1948) их здесь не обнаружила. Процент восстанавливаемых кладок, как показали исследования в Эстонии, зависит от стадии насиживания первых кладок в момент их гибели, возраста самок и степени привязанности партнеров друг к другу. Легче всего восстанавливаются кладки, погибшие в первые четыре дня насиживания, их возобновляет 80,5% самок. Этот показатель резко увеличивается при совместном размножении партнеров от 1 до 4 лет и у самок, достигших возраста от 6 до 11 лет. Перерыв между гибелью первой и появлением повторной кладки колеблется у 90% самок от 3 до 15 дней, в среднем 9,51± 0,18 дня; повторные кладки в среднем на 5 г легче первых, и средняя величина их также заметно меньше за счет увеличения числа кладок из двух яиц. Окраска яиц на Семи островах Баренцева моря светлая сероватая или серовато-оливковая с неравномерно разбросанными пятнами, штрихами и черточками коричневого цвета; темный рисунок нередко образует венчик у тупого конца яйца. Изредка встречаются темно-коричневые яйца с черным рисунком. На Белом море окраска фона яиц варьирует от голубовато-зеленой до коричневой. Большинство яиц имеет серовато-оливковый фон с равномерно разбросанными поверхностными пятнами и штрихами того же цвета, но более темными. Коричневые яйца составляют отдельные кладки.

Первые птенцы на Айновых островах Баренцева моря отмечаются 15—22.VI, массовое вылупление их здесь происходит 27.VI—12.VII. На Семи островах, по многолетним наблюдениям, первые пуховички появляются с 14.VI по 2.VII, в среднем 22.VI. На Белом море вылупление пуховичков начинается в ранние по погодным условиям годы 5-10.VI, в поздние — 10—20.VI; массовое вылупление их здесь отмечается с 20-х чисел июня. На п-ове Канин (р. Чижа) маленьких пуховичков наблюдали 20. VI, а на юге Ямала в среднем течении р. Хадытаяхи — 8.VII. На Наурзумских озерах первых птенцов находили в разные годы с 6 по 24.V, массовое вылупление их здесь наблюдалось в 1967 г. в конце мая — начале июня, последние пуховички в этом же году были обнаружены 16.VI. В южной части Западной Сибири вылупление начинается в первых числах июня. На Байкале O.K. Гусев (1960) отмечал первых птенцов 15—18 июня. На юго-востоке Корякского нагорья (бухта Гека в заливе Корфа) только что вылупившихся и еще не обсохших чайчат находили 7.VII.1977 г.; А.А. Кищинский (1980) видел пуховичков на р. Ачайваям 12.VII 1960г.

Длительность вылупления одного птенца в Эстонии колеблется от 62 до 99 ч, в среднем составляет 79 ч 41 мин. При этом очередность появления наклевов на скорлупе соответствует очередности откладки яиц, но из последних яиц птенцы вылупляются обычно быстрее (в среднем за 65 ч 7 мин), чем из первых (в среднем за 82 ч 15 мин). На Белом море скорость вылупления отдельных птенцов варьирует от 2 до 7 дней, обычно равна 3 дням; в одном гнезде пуховички появляются в течение 2-3 дней. При этом два первых птенца чаще освобождаются от скорлупы в один день с интервалом в несколько часов, третий — обычно на сутки позднее; реже все чайчата появляются с суточным интервалом или в один день. На Камском водохранилище все пуховички в одном гнезде вылупляются в течение 1,9—2,0 дней. После появления птенцов взрослые обычно уносят скорлупу из гнезда.

В первые три дня после вылупления птенцы обычно большую часть времени находятся в гнезде и обогреваются родителями; терморегуляция у пуховичков устанавливается на второй-третий дни жизни. Но в случае опасности они способны покидать гнездо и удаляться от него на 10—20 см уже через 3,5 ч после вылупления. В возрасте 3—5 дней птицы, как правило, оставляют гнезда и держатся на гнездовом участке, который охраняется ими и родителями. По наблюдениям на Байкале, уже через неделю после окончания вылупления птенцы в колонии не встречаются. На Белом море родители иногда уводят 1—2—дневных пуховичков на литораль за десятки метров от гнезда. На Семи островах Баренцева моря некоторые семьи уже через 5—7 дней после появления птенцов имеют охраняемые взрослыми особями подвижные гнездовые участки (вне гнездовой территории) радиусом от 8 до 20 м. Время пребывания родителей на гнездовом участке в период выкармливания птенцов уменьшается, но в начале периода самцы проводят здесь больше времени, чем самки, а в середине этого периода — наоборот; к концу выкармливания различия сглаживаются. Пребывание партнеров на гнездовой территории хорошо согласовано и не зависит от времени суток; члены колонии, так же как и птенцы одного выводка, знают друг друга "в лицо".

Маленьких пуховичков родители кормят из клюва полупереваренной массой, позднее отрыгивают ее на землю, откуда птенцы берут ее сами. Как правило, родители узнают своих чайчат с 4-6-дневного возраста и кормят только их, хотя изредка наблюдаются случаи смешивания выводков. На Семи островах Баренцева моря чужие взрослые особи часто подбирают остатки пиши после кормления птенцов или даже преследуют птенцов и заставляют отрыгивать уже проглоченный корм, что, вероятно, связано с недостатком пищи. На Баренцевом море, по Л.О. Белопольскому (1957), относительная масса только что вылупившихся пуховичков составляет около 9% массы взрослых птиц (около 27 г). Наиболее интенсивно растут птенцы с 11-го по 15-й день жизни, относительный прирост массы достигает в это время 4,9% массы взрослых. В Кандалакшском заливе Белого моря птенцы растут быстрее, чем на Баренцевом море, и достигают массы взрослых в среднем к 20-му дню жизни. Перед самым подъемом на крыло вес молодых несколько падает, хотя и не у всех особей. Средняя масса пуховичков эстонских чаек в момент вылупления равна 36,6 ± 1,2 г, максимальной массы они достигают только к 26-му дню жизни. При этом быстрее всего растут птенцы из ранних и средних по срокам кладок. Для Эстонии установлена также высокая положительная корреляция между массой свежих яиц и массой и размерами вылупившихся из них птенцов. В первые 8 дней птенцы из крупных яиц растут быстрее, затем разница сглаживается.

Питание. Кормовые стации, способы кормодобывания и набор пищевых объектов весьма разнообразны. Охотно собирают корм на морских побережьях и литорали, а также во внутренних районах островов и материка на озерах и реках. Охотятся и на открытом зеркале воды, добывая рыбу у ее поверхности, разыскивают корм, плавая или расхаживая по мелководью, опуская голову в воду; высматривают добычу с воздуха и могут нырять за ней до глубины 1 м как с. Большое место среди объектов питания занимают различные отходы и остатки сельскохозяйственной продукции, которые птицы собирают на свалках у поселков и рыбозаводов, на рыборазводных прудах, у звероферм и птицефабрик, а также на полях.

Сезонная динамика питания на Баренцевом море выражается в увеличении объема потребляемых насекомых от весны к лету; в июле этот показатель становится максимальным и затем снижается. Сходным образом меняется и потребление рыбы. Потребление ягод, наоборот, здесь максимально ранней весной и с конца лета. На Белом море, по В.В. Бианки, потребление грызунов резко возрастает в июне, что связано с повышенной активностью в это время молодняка данного года рождения; в конце мая-июне повышается процент встреч в погадках скорлупы яиц. В июне—июле увеличивается также процент встреч в погадках рыбы, что связано с массовым ее подходом; количество моллюсков и ракообразных при этом уменьшается, так как рыба более предпочитаемый корм. Изменение состава кормов по годам упомянутые выше авторы объясняют изменением их доступности. Так, на Баренцевом море в 1946 и 1947 гг. преобладали (60—70%) наземные корма, а в 1935 и 1948 гг. — морские. Повышение потребления грызунов на Белом море в 1958 г. было обусловлено массовым их размножением в предыдущие годы. У птенцов по сравнению со взрослыми наблюдается обедненный состав корма.